Проблемы правопонимания на современном этапе

Содержание:

  1. Правопонимание в российской теории права
  2. Тенденции развития российского правопонимания: интегративность, универсальность, обращение к дореволюционной доктрине, унификация
  3. Интегративно-коммуникативное правовое понимание
  4. Связь и связь правоохранительных органов
  5. Право как сфера медиации и формализации коммуникативной активности социальных субъектов
  6. Правовые вопросы
  7. Актуальные правовые вопросы
  8. Заключение
Предмет: Правоведению
Тип работы: Реферат
Язык: Русский
Дата добавления: 20.11.2019

 

 

 

 

 

  • Данный тип работы не является научным трудом, не является готовой работой!
  • Данный тип работы представляет собой готовый результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала для самостоятельной подготовки учебной работы.

Если вам тяжело разобраться в данной теме напишите мне в whatsapp разберём вашу тему, согласуем сроки и я вам помогу!

 

По этой ссылке вы сможете найти рефераты по гражданскому праву на любые темы и посмотреть как они написаны:

 

Много готовых тем для рефератов по правоведению

 

Посмотрите похожие темы возможно они вам могут быть полезны:

 

Принципы организации и деятельности органов государства
Происхождение права
Понятие права и его признаки
Сущность и содержание права

 

Введение:

Эта тема актуальна, потому что она важна в юридической науке. Образ права, сложившийся в рамках определенного правового понимания, становится основой для построения теории права и принципа познания всех правовых явлений. Таким образом, понимание того, что есть закон, обычно концентрирующийся в его определении, воплощает общую правовую концепцию. Вопрос о сущности права остается в центре внимания как современной правовой, так и политической мысли, а понятие права сегодня является одной из основных категорий общей теории права. Ведь подход к пониманию многих правовых и других социальных явлений, решение очень важных как теоретических, так и практических вопросов жизни общества зависит от понимания права, его сути.

Метод исследования: перед рассмотрением основного вопроса работы была изучена концепция правопонимания, рассмотрены его основные понятия.

Общепринято, что тип правового понимания это определенный образ права, характеризующийся сочетанием наиболее общих теоретических признаков права и наиболее общих признаков практического (ценностного) отношения к нему. Рассматривая виды правового понимания, необходимо выделить определенные критерии их классификации. Однако типы правопонимания и критерии их классификации в современной юридической науке еще недостаточно изучены. Так, академик В.С. Нерсесянц выделяет три, по его мнению, основных типа понимания права: легистское (позитивистское), естественно-правовое (юснатуралистическое) и либертарно-правовое. 

Другие российские ученые О.В. Мартышин выделяют четыре типа: правовой позитивизм (нормативизм), социологический позитивизм, теории естественного права и философское понимание права. В дополнение к этим классическим подходам О.В. Мартышин говорит о еще одной производной от них интегративной, которая основана на комбинации в разных пропорциях принципов, лежащих в основе первых четырех подходов. 

Правопонимание в российской теории права

Правовое понимание в современной российской теории права

Что касается юридического понимания, в юридической науке накоплен огромный теоретический материал, что подтверждается существованием нескольких крупных юридических школ, объединяющих различные теории права, а также многими независимыми концепциями права.

Общепринято, что тип правового понимания это определенный образ права, характеризующийся сочетанием наиболее общих теоретических признаков права и наиболее общих признаков практического (ценностного) отношения к нему. Рассматривая виды правового понимания, необходимо выделить определенные критерии их классификации. Однако типы правопонимания и критерии их классификации в современной юридической науке еще недостаточно изучены. Так, и в учебном заведении В.С. Нерсесянц выделяет три, по его мнению, основных типа понимания права: легистское (позитивистское), естественно-правовое (юснатуралистическое) и либертариально-правовое. 

Другие российские ученые О.В. Мартышин выделяют четыре типа: правовой позитивизм (нормативизм), социологический позитивизм, теории естественного права и философское понимание права. В дополнение к этим классическим подходам О.В. Мартышин говорит о еще одной производной от них интегративной, которая основана на комбинации в разных пропорциях принципов, лежащих в основе первых четырех подходов. 

И Я. Честнов рассматривает три критерия классификации правового мышления, основанные на трех типах рациональности, которые формулируют критерии научности: философский, социологический и культурно-исторический. 

А.В. Поляков предлагает как минимум две причины классификации типов правопонимания: практическое и теоретическое. Практический тип правопонимания отражается в публично-правовом сознании в виде наиболее общих черт, характеризующих отношение общества к праву, его особую юриспруденцию и правосознание. Каждая цивилизация имеет свой тип юридического понимания. Можно выделить более общие группы, например, правовое понимание Востока и Запада. 

Теоретическое правопонимание, по мнению А.В. Полякова, разработано концептуально, а ценностные мотивы в нем идеологизированы и зачастую завуалированы. Исходя из этого критерия, А.В. Поляков рассматривает три, по его мнению, основных теоретических подхода к пониманию права: естественно-правовой, государственнический и социологический. 

Есть и другие подходы. Однако представленных подходов достаточно, чтобы сделать вывод, что на данный момент не существует общепринятой классификации типов правопонимания, поскольку разные подходы обозначают эти типы по-разному. 

Тенденции развития российского правопонимания: интегративность, универсальность, обращение к дореволюционной доктрине, унификация

Остановимся подробнее на описании некоторых наиболее важных направлений, сосуществование которых определяет профиль современного состояния правопонимания, условно говоря, правопонимания в эпоху «постмодернизма».

Первая тенденция заключается в том, что ряд исследователей пытаются создать какую-то интегративную теорию права. Эта теория должна, по мнению ее создателей, включать в себя все самое ценное из различных концепций юридического понимания. Однако такой подход к легализации, предложенный некоторыми отечественными авторами, недаром характеризуется другими авторами как «эклектичная комбинация разнородных принципов и идей, которые плохо согласуются друг с другом, и, по крайней мере, из-за этого они не удовлетворяют элементарные требования научных теорий». 

Такая же ситуация характерна для зарубежной юридической науки. Как отмечает профессор М.Н. Марченко, как и современные российские ученые-юристы, их западные коллеги часто решают проблемы правопонимания, объединяя традиционные политические и юридические школы и создавая на их основе некую интегрированную, единую юриспруденцию. 

Однако на пути к такой юриспруденции, в отличие от России, Запад ищет компромисс, готовность признать общеизвестную обоснованность альтернативной точки зрения. Это, по мнению профессора О.В. Мартышина, находит выражение в том, что современная западная юриспруденция почти не знает или избегает единого, универсального определения права, предпочитая ему двусмысленность термина и подчеркивая условность и относительность понятий и определений. Право понимается в нескольких смыслах, используя весь арсенал мировой правовой мысли. Позитивистские (в юридическом и социологическом вариантах) и естественно-правовые концепции доминируют, но используются и другие подходы. В то же время подчеркивается их взаимодополняемость, а отнюдь не их несовместимость. Это особенно верно для отношений между позитивизмом и теорией естественного права. 

Это также иллюстрирует недавно появившееся новое направление в юридической науке антропологию права (юридическая антропология), главный постулат основу, на которой основаны его положения, тезис правового плюрализма и множественность основанных на нем представлений о праве. 

В России плюрализм определений права часто сопровождается взаимным непониманием, нетерпимостью и поиском абсолютного, то есть единого, универсального понятия права, исключающего не только ненужные, но даже вредные определения всех других типов. 

И это вторая, противоположная первой, тенденция получение или, по крайней мере, приближение к разработке единой универсальной концепции права.

Так, профессор М.И. Байтин призывает к сближению позиций и взаимопониманию, чтобы хотя бы приблизиться к разработке единой концепции права, и считает, что существование не только нескольких определений права, но и принципиально разных понятий права чревато с опасностью размывания самой теории права. Речь идет об определении понятия права с точки зрения только одного нормативного подхода. 

Академик В.С. Нерсесянц также делает попытки дать закону уникальное определение, но только в рамках развиваемой им либертарно-правовой концепции. 

Говоря об универсальной концепции права, другой российский ученый Г. В. Мальцев отмечает, что, хотя глобальное понимание и определение права практически невозможно, в рамках единого государства и единого правового пространства, контролируемого им, поиск общего понимания права для Все участники правоотношений имеют определенный упорядоченный смысл. 

Третья тенденция, вызванная советским периодом развития правовой мысли, когда «буржуазному праву» было отказано, состоит в том, чтобы ссылаться на труды дореволюционных российских юристов. Критикуя этатистский подход к праву в сочетании с «инъекциями лошадиных доз естественно-правовой идеологии», характерными для современных концепций правопонимания, А.В. Поляков отмечает, что обращение к реалистическим концепциям правопонимания, сложившимся в дореволюционной российской правовой науке, может быть более плодотворно. 

Количество упоминаний современных российских исследователей о работах дореволюционных авторов фактически подтверждает этот тезис.

Четвертая тенденция связана с процессами глобализации («мондиализация»). Как отмечает А. И. Ковлер, в то время как теоретические юристы спорят о природе права и видах правопонимания, практики уже давно работают над созданием единого международно-правового пространства. Границы между правовыми семьями и правовыми системами, основанными на общих типах культур и цивилизаций, стираются, основы правового плюрализма подрываются. 

Это наглядно демонстрирует процесс вовлечения новых государств в Европейский Союз и Совет Европы, который имеет одно из основных условий для стандартизации своих правовых систем, то есть значительную степень унификации и постепенного устранения многих из так называемых национальных особенности правовых систем национальных государств. Отныне, подводит итог А. И. Ковлер, история европейского права написана в Брюсселе и в Страсбурге. 

Наряду с региональными процессами правовой глобализации можно наблюдать глобальные процессы: создание наднациональных органов правовой защиты, предусмотренных различными конвенциями (например, Комиссия ООН по правам человека, Международный трибунал), существование единых и унифицированных правил и процедуры в рамках Всемирной торговой организации и наличие института международных наблюдателей за выборами ОБСЕ.

Исходя из этого, А.И. Ковлер отмечает, что процессы правовой глобализации, устанавливая иерархию правовых норм, отличную от той, в которой протекала жизнь предыдущих поколений, разрушают исторически сложившиеся типы правосознания. Следовательно, современная правовая теория, как и право в целом, должна дать ответ на вызовы правовой глобализации, адекватные масштабу проблемы. 

Интегративно-коммуникативное правовое понимание

Интегративное правовое понимание

Наиболее плодотворным является подход к правовому пониманию, заключающийся в создании целостного понятия права, отражающего реалии современной социокультурной ситуации и объединяющего идеи основных юридических школ и областей. Однако это не означает, что эта концепция будет единственно верной для всех времен и народов. 

Как справедливо отмечает Дж. Дж. Берман, «необходимо преодолеть ошибку, касающуюся исключительно политической и аналитической юриспруденции («позитивизм») или исключительно философской и моральной юриспруденции («теория естественного права»), или исключительно исторической и социально-экономической юриспруденции (историческая «Социальная теория права»). Нам нужна юриспруденция, которая объединяет все три традиционные школы и выходит за их рамки. Такая единая юриспруденция подчеркнула бы, что нужно верить в закон, иначе это не сработает; и это включает в себя не только ум, но и чувства, интуицию и веру. Это требует полной осведомленности общественности. 

Продолжая размышлять над интегрированной юриспруденцией, Дж. Дж. Берман отмечает, что определение права может быть более широким, чем все три вместе взятых как тип социального действия, процесс, в котором нормы, ценности и факты являются одновременно и третьим срастаются вместе и стать актуальным. Именно актуализация права, по мнению ученого, является его наиболее значимой чертой. Если мы определим право как деятельность, как процесс законотворчества, судебного надзора, правоприменения и других форм придания правопорядка общественным отношениям посредством официальных и неофициальных моделей поведения, то его политические, моральные и исторические аспекты могут быть объединены. 

Онтологической основой такой юриспруденции может быть общение.

Связь и связь правоохранительных органов

В современной, не только юридической, литературе наблюдается повышенный интерес к социальным, межчеловеческим связям между философами и социологами (К. Ясперс, Э. Фромм, Дж. Хабермас, постмодернисты и т. д.). По словам Хабермаса, это ощутимая тенденция в современной духовной жизни, которая связана с обсуждением «приоритетных интересов» и обоснованием принципов, на которых должно строиться современное общество, если оно хочет обеспечить честное сотрудничество между гражданами как свободное. и равные люди. 

Поэтому язык, текст, диалог как универсальные способы общения, основные принципы культуры и существования человека, как социальные и интерсубъективные явления, основные функции которых естественно и естественно понимать, согласно Хабермасу, находятся «в центре внимания». 

В этой связи следует отметить, что коммуникативная концепция права является относительно молодой и, как следствие, недостаточно развитой. Однако, несмотря на относительно короткий период существования, многие его положения получают все большее признание в юридической науке. 

Основополагающим моментом современных социологических теорий является понятие «коммуникация», которое можно рассматривать в нескольких смыслах. Так, выдающийся российский исследователь в этой области А.Ю. Бабайцев предлагает выделить четыре типа общения. 

Во-первых, общение в широком смысле как одна из основ человеческой жизни и разнообразных форм речевого языка , не обязательно подразумевающих содержательный план. 

Во-вторых, экзистенциальное общение как акт раскрытия Самости в Другом. Таким образом, общение является основой экзистенциальных отношений между людьми (например, отношений между вами и вами) и решающим процессом самоопределения человека в мире, в котором человек приобретает понимание своего бытия, его основ. 

В-третьих, обмен информацией в технологически организованных системах (передача информации из одной системы (отдельной, группы, организации) в другую через специальные материальные носители, сигналы).

В-четвертых, мыслительное общение как интеллектуальный процесс, имеющий согласованный идеально-смысловой план и связанный с определенными ситуациями социального действия. Здесь общение рассматривается как процесс и структура мыслительной деятельности, то есть неразрывно связаны с контекстом деятельности и интеллектуальными процессами мышлением, пониманием, рефлексией. Предполагается, что мышление связывает идеальную реальность мышления с реальными ситуациями социального действия и установления, с одной стороны, границ и значимости ментальной идеализации, а с другой границ и значимости реализации мысленных конструкций в социальном организация и действие. 

Именно в этом последнем аспекте различные социальные исследователи понимают коммуникацию. Так, Дж. Хабермас выделяет информационное общение, которое включает передачу сообщения в одностороннем, монологическом порядке и процедурное общение, которое относится к соучастию субъектов, их совместной деятельности и даже их конкретной организации. Такое общение имеет диалогическую форму и рассчитано на взаимопонимание. 

Проблемы правопонимания на современном этапе

Мысленное общение имеет определенную структуру, в которую входят как минимум два участника-коммуниканта, наделенные сознанием и знанием норм языка или другой семиотической системы. Отправитель сообщения (создатель текста) называется коммуникатором (адресатом), а получатель сообщения получателем (адресатом). Эти участники общения стремятся понять и понять ситуацию, в которой они находятся, посредством определенных сообщений (текстов), передаваемых друг другу, выражающих значение ситуации на языке. Тексты, воспринимаемые (интерпретируемые) получателем, побуждают его к определенной модели поведения. 

Следовательно, содержанием общения является действие по созданию текстов, их передача и интерпретация, а также мышление, понимание и взаимодействие, связанные с этим.

В отношении права это означает следующее. Правовая норма, имеющая определенное текстовое выражение (текст является результатом деятельности законодателя или другого субъекта законотворчества коммуникатора), адресована получателям (конкретным участникам правовых отношений), которые определенным образом интерпретируют смысл текста (понимание значения этой нормы для себя в соответствии с уровнем их правовой осведомленности), перевод его положений в свои действия. 

Обратный характер общения (его диалогический характер) заключается в том, что если поведение участников правоотношений соответствует модели, заложенной в диспозиции правовой нормы, то такое поведение считается законодателем законным и не требует вмешательства в эту деятельность специально уполномоченных лиц. Если действия являются незаконными, то эти субъекты обеспечивают соблюдение требований правовой нормы, в том числе с применением различных видов санкций и других мер воздействия. 

Однако для того, чтобы правовая норма была доведена до сведения всех получателей, которым адресованы изложенные в ней требования (вступил в силу принцип «незнание закона не освобождает от ответственности»), необходимо распространить текст нормы по определенным каналам связи. В настоящее время они являются СМИ. Исходя из этого, действует конституционный принцип обязательной официальной публикации законов в СМИ. И если законы не публикуются, то они не применяются. Более того, любые нормативные правовые акты (не только законы), затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут быть применены, если они не опубликованы официально для общественности. На наш взгляд, это положение Конституции подтверждает коммуникативный характер права. 

Таким образом, право в эпоху информационного общества это новый постбуржуазный и постсоциалистический закон, основанный на коммуникативных отношениях внутри общества. С одной стороны, он сохраняет принципы любого (в том числе буржуазного) права, но в то же время он существенно дополняет и обогащает их качественно новыми аспектами, связанными с современными методами передачи и обмена информацией, а следовательно, и формированием мнений и политического воля. 

Право как сфера медиации и формализации коммуникативной активности социальных субъектов

Наиболее развитой и признанной является теория «коммуникативного действия» Дж. Хабермаса, разработанная в соответствии с дискурсивной теорией демократии или «совещательной демократии».

Умышленная демократия от лат. обдумывание обсуждение. Основное внимание уделено процессу формирования мнения и воли граждан посредством политического общения. Так, Д. Дрейсек критикует либеральную интерпретацию демократии, рассматривая ее модель в форме простой агрегации политических интересов. Поэтому он обосновывает просветительский и преобразующий (трансформирующий) потенциал совещательной демократии. Основным тезисом его теории является утверждение о важности и необходимости отделения совещательной демократии от государства с его формальным механизмом избирательного права и замены его действительно демократическим плюралистическим, политизированным гражданским обществом, гарантирующим свободное выражение воли граждан. 

Дж. Хабермас исходит из того, что современное общество основано на интегративной силе общения, что другими словами можно назвать межсубъективным согласием на основе коммуникативно значимой онтологии и аксиологии. Более того, в коммуникативном акте (действии) логические понятия ответственны за форму диалога, а ценности за его предметную сторону, то есть за некоммуникативные цели обсуждения (принятие коммуникатором определенных ценностей). 

Личность считается рациональной, только если она логически истолковывает свои потребности через призму ценностных стандартов, разделяемых другими. Таким образом, все виды ценностей формируются в интерактивном режиме, и их соответствующие интересы служат их источником. 

Согласно Хабермасу, следует различать материально организованные отношения, которые существуют независимо от правового регулирования, подчинены внутреннему механизму «неформального» регулирования и формально организованы, т. е. сначала возникают в виде правовых отношений, которых раньше не было как отношения жизненного мира. 

Формально организованные отношения являются результатом применения в различных сферах общественной жизни (в частности, в экономике) права как средства социального управления. Материально организованные отношения это сферы «социально интегрированных коммуникативных действий». 

Государство может использовать закон как средство социального управления, устанавливая любые новые правовые отношения, но не там, где материально организованные отношения уже существуют. Узаконенные права в сфере таких отношений могут существовать только как предусмотренный ими правовой институт. 

Хабермас выделяет два критерия легитимности правовых норм. Первый, позитивистский критерий, предполагает легитимацию посредством процедуры, второй требует материального обоснования. При первом подходе легитимация сводится к формальной правильности закона, судебных решений или административных актов. Для права как средства контроля, который как таковой не должен вмешиваться в материально организованные отношения, узаконивание процедурой является достаточным. 

Право, как институт, по мнению Хабермаса, является правовыми нормами, которые не могут быть узаконены только с помощью процедуры, например, основных положений конституционного права, принципов уголовного и уголовно-процессуального права и т. д. с момента их действия Нормы ставятся под сомнение в повседневной практике, тогда ссылки на их законность неуместны. Они нуждаются в материальном обосновании, так как они влияют на порядок самого «жизненного мира» и вместе с неформальными нормами поведения образуют основу социально интегрированных коммуникативных действий. 

Право как институт не создает новых отношений, не формирует их, а лишь регулирует существующие. Легализация существующих отношений социальных институтов заключается в создании правовых институтов. Именно правовые институты служат гарантиями свободы, когда установленные нормы руководствуются существующими институтами и юридически воспроизводят социально интегрированные коммуникативные действия. 

Серьезно принятая идея равенства граждан означает, что нормы, касающиеся каждого, должны получить согласие всех, а свобода подразумевает, что это согласие является рационально обоснованным консенсусом, а не результатом принуждения, манипуляции или иррациональных побуждений.

Следовательно, право оказывается условием социальной интеграции, которая происходит на основе коммуникативного взаимодействия. В отношении коммуникации право является посреднической структурой. 

Таким образом, современное право (в коммуникативном смысле) это механизм, который «разгружает» коммуникативную деятельность членов сообщества, поскольку именно он обеспечивает верховенство права и дает им максимальную легитимность. Нормы законны только тогда, когда они удовлетворяют критериям коммуникативной рациональности. Поэтому необходимо обеспечить законность процедуры принятия норм. 

Однако это несоответствие такой модели демократии, понимаемой как самопрограммирование общества через закон. «Уже концептуальный анализ взаимной конституции права и политической власти показывает, говорит Дж. Хабермас, что та самая посредническая связь, благодаря которой должно действовать саморегулирование, запрограммированное законами, имеет значение, противоположное идее Самопрограммируемый круговорот власти». 

Первоначально право и политическая власть должны выполнять определенные функции по отношению друг к другу, прежде чем они смогут выполнять свои собственные функции, а именно: стабилизировать поведенческие ожидания и коллективные решения. Таким образом, впервые закон наделяет любую власть, от которой он заимствует принудительный характер, правовой формой, и власть снова обязана ему в том смысле, что она становится обязательной. И наоборот. Оба кодекса, однако, требуют, чтобы у каждого из них была своя точка зрения: право нормативное, власть инструментальное. 

В будущем права, как политика, так и законы, вместе с соответствующими мерами требуют нормативного обоснования. А с точки зрения власти они функционируют как средства и как ограничения (налагаемые на воспроизводство власти). С точки зрения законодательства, нормативное отношение к закону следует, а с точки зрения сохранения власти инструментальный подход к нему. Вписанный в перспективе власти, процесс циркулирующей нормативной саморегуляции, запрограммированной законом, приобретает противоположное значение. В конце концов, он сам становится самопрограммируемым круговоротом власти: сам управляет программами, управляя поведением избирателей, заранее программируя правительство и законодательство и действуя судебные решения. 

Это приводит к тому, что нормативная модель современной демократии является «совещательной», где основное внимание уделяется процессу формирования мнения и воли граждан посредством политического общения.

Правовые вопросы

Проблемы правопонимания в постсоветский период

Проблема правопонимания, безусловно, является определяющей в юридической науке. Образ права, сложившийся в рамках определенного правового понимания, становится основой для построения теории права и принципа познания всех правовых явлений. Таким образом, понимание того, что есть закон, обычно концентрирующийся в его определении, воплощает общую правовую концепцию. Другими словами, «если концепция права является краткой правовой теорией, то теория права является всеобъемлющей концепцией права». 

Тем не менее, важность правового понимания не ограничивается важной научной и теоретической ролью концепции, и также руководствуются соответствующим пониманием права, юристов и практиков, то есть оно определяет правовую политику и выполняет инструментальную функцию. В конечном счете, понимание права важно «для каждого из нас, поскольку мир человеческой жизни, мир социальной повседневной жизни это настоящее царство права, воздух, которым дышит социальный субъект». Кроме того, преобладающие представления о праве в обществе, на которые существенное влияние оказывают теоретические построения, определяют сам порядок социальных отношений. 

Такая многоуровневость и многофункциональность определяет значимость представлений о праве и развитие на его основе общих черт. Но преобладающие идеи являются результатом, само понимание права это не просто результат, но и процесс «целенаправленной умственной деятельности человека, который включает в себя знание закона, его восприятие (оценку) и отношение к нему как к интегральный феномен», то есть он неотделим от ценностного подхода субъекта понимания, «неизбежно связан как с когнитивным (когнитивно-познавательным) моментом, так и с идеологическим (оценочным) моментом». Поэтому любое понятие права, правовое понятие как выражение правопонимания всегда определяется философской, моральной, религиозной, идеологической позицией понимания, которое в свою очередь развивается под влиянием социокультурного и исторического контекста. Таким образом, субъективные, социокультурные, исторические факторы являются причиной плюрализма правового понимания, как теоретического, так и обыденного. Эпистемологический, онтологический и аксиологический плюрализм, существующий в современном процессе научного познания, порождает бесконечные споры о природе права и стимулирует поиск наиболее приемлемого правового понимания в качестве парадигмы развития последовательных знаний об этом явлении. 

В настоящее время проблема правопонимания в России приобрела специфический характер, отличный от существующей практики ее понимания на Западе. Это связано, прежде всего, с особенностями развития России в ХХ веке, в связи с чем правовая мысль страны фактически была разделена на дореволюционную, советскую и постсоветскую, в отсутствие научно приемлемого диалога между ними.

В России всегда была своя особая традиция видения права, которое развивалось в рамках русской философской философии, хотя вопросы теоретического правопонимания были разработаны довольно поздно. На основе собственной философско-аксиологической базы и опыта уже существующего на Западе теоретического правопонимания в русской дореволюционной правовой мысли сформировалось много оригинальных концепций и подходов к праву. 

После Октябрьской революции ситуация в юридической науке радикально изменилась. Юриспруденция фактически заменила идеологию, единственной целью которой было оправдание тоталитарного коммунистического режима. В этой ситуации понятие права неизбежно политизировалось и практически сводилось к воле правящего класса, созданной законом и защищенной силой государственного принуждения. Таким образом, юридическая наука стала ограниченной жесткими рамками одномерного, чисто государственнического правового понимания, стала канонизированной идеологической догмой. Конечно, несколько правовых теорий, выходящих за эти рамки, тем не менее были разработаны, и в период так называемой «оттепели» даже предпринимались попытки преодолеть «узко-нормативное» понимание права, обосновать его многомерность и общее регулятивную функцию, но, во-первых, они не смогли по понятным причинам найти свободное внешнее выражение, а, во-вторых, идеология марксизма проникла достаточно глубоко в умы юристов, чтобы стать не только внешним, но и внутренний ограничитель теоретических разработок. Другими словами, правопонимание в советский период было в целом сознательно идеологизированным, одноплановым и закрытым. 

После событий 1991 года социальное развитие России вновь радикально изменило свое направление. Разумеется, поворот от тоталитарного советского режима к демократическому перевернул ситуацию в юриспруденции. Отказ от марксизма, деидеологизация всех сфер жизни принесла свободу самовыражения, в том числе и законного. В связи с этим многие правовые теории, появившиеся в советское время, были распространены (следует отметить, что большинство современных юристов пришли из советской науки), но не соответствовали официальной доктрине. Однако во многих отношениях это освобождение можно назвать только внешним: теории марксизма лежали в основе этих теорий, право по-прежнему интерпретировалось главным образом с позиций государства и в целом рассматривалось как инструментальная категория, а не как явление, требующее глубокого теоретического понимания. 

Правовые вопросы в постсоветский период во многом определяются общеполитической реальностью России. Ориентация на построение правового государства в духе западного, утверждение индивидуалистических ценностей породили соответствующие правовые концепции, направленные на установление соответствия права и права, а также общую либерализацию правовых взглядов. В то же время, по мнению многих ученых-юристов, попытки «заполнить образованный теоретический и методологический вакуум некритическим заимствованием ценностей западноевропейской политической и правовой культуры, зачастую в радикальной интерпретации мыслителей XVIII в. века »привело к недооценке позитивных регулятивных возможностей государства. Исходя из этого, был сделан вывод, что «неэффективность» вакцинации «либеральными правовыми и политическими ценностями российской правовой культуры свидетельствует о необходимости пересмотра их гипертрофированного значения в современной теории права». 

Все вышеперечисленные обстоятельства затрудняют поиск сущности правовых явлений в постсоветской России. В то же время одним из важнейших обстоятельств является то, что в современных условиях доступ к дискурсивному восприятию как российского дореволюционного, так и зарубежного опыта правопонимания вновь открыт. Это, конечно, обогащает возможности понимания правового явления в постсоветский период, но в то же время существенно затрудняет ориентацию на этот путь. Это особенно заметно на фоне глобального духовного кризиса, связанного с переходом на новый уровень развития в эпоху постмодерна, и необходимости глобального переосмысления основ человеческой жизни.

«Постмодерн в первую очередь является отражением, критической позицией в современную эпоху и показывает, что индустриальное общество достигло пределов своего развития и что его дальнейшее экспоненциальное развитие невозможно, оно неизбежно приведет к глобальной катастрофе. Постмодерн ставит под сомнение первоначальную основу современной эпохи, такую ​​как вера во всемогущество человеческого разума, в его способность познавать абсолютную истину и на этой основе преобразовывать весь мир, строить идеальное общество (включая идеальное государство).

Постмодернизм критикует идеи, восходящие к эпохе Просвещения, о безграничности прогресса и преобразующей миссии человека. В то же время пересматривается картина мира, как обычных, так и научных представлений о мире, о месте человека в нем. Идеи о детерминизме, уникальности связи между означаемым и означающим, нерушимости структурных а функциональные зависимости вытесняются идеей вероятности, виртуальности (возможных миров), постоянной изменчивости социального бытия. 

Поскольку право, по мнению подавляющего большинства ученых, является социальным явлением, пересмотр основополагающих принципов социальной картины мира не может не повлиять на состояние юридической науки.

Таким образом, плюрализм, эклектика, несостоятельность правопонимания в постсоветский период, обусловленная сложностью внутренней жизни России на данном этапе, остаточными идеологическими явлениями советского периода и неопределенностью нового пути развития как правового Наука и практика усугубляются радикальным изменением ориентации в глобальной мысли. Все это свидетельствует об актуальности и чрезвычайной важности проблемы научного правопонимания в постсоветский период. 

Анализ основной массы правовых концепций, появившихся в 90-х и в начале нового века с точки зрения их понимания права, может стать шагом к их разрешению.

Для более полного изучения современного российского теоретического правопонимания, прежде чем проводить содержательный анализ, целесообразно систематизировать теорию права, выражая ее по определенному критерию. Для классической научной рациональности таким критерием может быть «связь права с природой (Богом), государством или обществом». Соответственно, выделяются такие классические типы правопонимания, как естественно-правовое, этатистское и социологическое (они также различаются как психологические, но они относятся скорее к неклассическому типу). Однако на современном этапе развития юридической науки односторонность каждого из этих подходов стала очевидной. В связи с этим можно сказать, что в России нет теоретических концепций, отражающих какой-либо классический тип правопонимания в чистом виде: каждая правовая концепция включает в себя элементы всех трех типов в том или ином соотношении. Более того, существует тенденция не только стирать границы между классическими типами правопонимания, но и объединять их в единую концепцию. 

Актуальные правовые вопросы

Из-за долгосрочного самоограничения теоретических исследований в рамках догматического марксизма отечественная теоретическая юриспруденция находится в сложном положении, существует перспектива ее преодоления с использованием современных интеллектуальных технологий, разработанных в рамках западной правовой мысли, принимая во внимание, однако, традиции отечественной правовой культуры. Чтобы выстроить правовую концепцию, отвечающую требованиям «постмодернистской» эпохи, необходимо учитывать специфику современного гуманитарного знания, выражающуюся в том, что сегодня оно формируется на стыке многих наук. Современная правовая теория больше не может быть догматически построена «из себя», как своего рода априорная конструкция (jusnaturalism, normativism, социологизм и т. д.). Понимание феномена права требует от исследователя обращения к философии, социологии, психологии, лингвистике, семиотике, антропологии, кибернетике, теории систем, теории коммуникации и ряду других сложных специализированных научных дисциплин, многие из которых возникли только в 20-м века. 

В современной социологии мир «социального» давно трактуется как интерсубъективный мир. Это очень важная отправная точка для любой юридической теории и другая эпистемологическая и онтологическая позиция по сравнению с «классической» эпистемологией современной эпохи, которая противопоставляет субъект и объект. Феноменологическая теория интенциональности сознания разрушила этот барьер между субъектом и объектом. И это влечет за собой очень конкретные теоретические выводы. Социальное представляется не чем иным, как сферой взаимодействия между субъектами, опосредованными текстами. Следовательно, это значимое взаимодействие, и это значение задают сами субъекты, которые создают тексты культуры и интерпретируют их. А это значит, что социальные, интерсубъективные и коммуникативные понятия являются единичными. Поэтому право, если признать его социальную природу, неизбежно появляется как форма общения, но имеющая свою специфику по сравнению с другими вариантами коммуникативного действия. 

Эта специфика выражается в средствах и формах общения, т. е. в юридических текстах и ​​их нормативных правах и обязанностях участников социального взаимодействия, т. е. в правовой коммуникации. Отсюда вытекают основные проблемы коммуникативной теории права: человек и его права. 

Юридические тексты являются результатом объективизации всей системы социальных взаимодействий, поэтому человек всегда живет и действует не сам по себе, а в рамках определенной правовой культуры, которая является частью культуры общества. Поэтому толкование прав и свобод человека, а также его обязанностей наиболее непосредственно «связано» с текстами соответствующей культуры. 

Автор считает, что любая правовая теория, а не только коммуникативная, должна решить три основные проблемы:

  1. проблема субъекта и его сознания, интерпретация «жизненного мира» как текстурного мира (проблема того, как происходит интерпретация);
  2. проблема юридических текстов или источников права и правовых норм (проблема того, что интерпретируется);
  3. проблема правового взаимодействия (взаимозависимого поведения) в форме взаимосвязанных прав и обязанностей (проблема перевода истолковывается в социально-правовые действия).

Отсюда три плоскости правовой реальности:

  • психическое (психическое),
  • текстовые (культурные), 
  • активный (праксиологический).

Их взаимозависимость позволяет охарактеризовать право как психосоциальную и культурную целостность, созданную непрерывностью правовой коммуникации. В контексте правовой структуры право возникает как функционирующий комплекс нормативно-правовых отношений. Любой другой подход игнорирует коммуникативную природу права. Таким образом, в правовом этатизме под законом понимается право, текстовое значение, то есть фактически только «предложение» права, предложение для общения, хотя и в форме приказа. Право в концепции рождается, когда значимый человек встречается, а означенное превращается в социальное действие, оправданное и ожидаемое другими социальными субъектами, то есть когда возникает правовое общение. Такое толкование закона, конечно, с одной стороны, отличается прагматизмом и реализмом, но, с другой стороны, оно направляет субъекта на самостоятельные действия для реализации его собственных коммуникативных идеалов, в том числе правовых, и, таким образом, концептуальный и идеалистический. Этот вариант характеризуется как юридическое толкование знаменитой русской философской идеи «идеал-реализм». 

Заключение

Основное теоретическое и практическое значение юридического понимания и права заключается не в том, что оно является одной из форм выражения и отражения явлений реальной жизни, а именно в том, что наше сознание не только отражает объективный мир, но и создает разными способами, создает это. Правовые явления как продукт сознания, построения любого правового сознания. 

Современное правовое понимание в первую очередь связано с двумя общими подходами к пониманию права: в широком (философском) и узком (узком нормативном) смыслах. В рамках узкого регулирующего подхода право рассматривается как система формально определенных, общеобязательных норм, санкционированных государством и обеспеченных его принудительной силой. Сторонники такого подхода в юриспруденции признают, прежде всего, практически утилитарную ценность права, то есть возможность реального использования права в регулировании общественных отношений. Сторонники «широкого» понимания права исходят из того, что право не совпадает с законодательством, этот подход, прежде всего, направлен на понимание основных (философских и ценностных) основ права, на изучение значения права, общие правовые принципы и принципы.

Здесь право рассматривается как форма свободы, например, в либертарианской теории права: право как форма свободы, формальная свобода. Понятие права включает в себя такие правовые элементы, как правоотношения, правосознание, субъективные права. Источником и целью права являются общественные отношения, соответствующие природно-правовым принципам справедливости. Оба подхода сходятся в понимании права как совокупности норм, установленных и охраняемых государством. 

В России нет теоретических концепций, отражающих какой-либо классический тип правопонимания в чистом виде: каждая правовая концепция включает элементы всех трех типов в том или ином соотношении. Более того, существует тенденция не только стирать границы между классическими типами правопонимания, но и объединять их в единую концепцию. 

Нынешние российские концепции правопонимания, отягощенные многими проблемами, возникшими в советский период, а также сложностью переходного периода жизни страны, до сих пор достаточно прочно основаны на их основах. Но даже сейчас недовольство многих юристов существующими в науке понятиями права явно ощущается. В этом направлении ведутся активные поиски: пересматриваются существующие теории и создаются новые, которые стремятся выработать правовое понимание, адекватное современным социальным условиям и требованиям научных знаний. Все это наглядно свидетельствует об окончании периода обособления постсоветского научного «размышления» о марксистской парадигме и перехода на новый многообещающий путь развития, прежде всего в области решения ключевой проблемы понимания права. , 

Подводя итоги, можно сказать, что: во-первых, в эпоху постметафизического мышления, когда поиск первичных основ надежного знания многими исследователями признается безнадежным предприятием, невозможно претендовать на абсолютное определение права , Во-вторых, объективные процессы современного развития общества, а именно процессы глобализации, юридической универсализации и развития новейших технологий передачи и обработки информации, оказывают огромное влияние на формирование тенденций в развитии права, и, следовательно, виды юридического понимания. В-третьих, современные правовые тенденции показывают, что основной вектор развития правовой мысли, по крайней мере, в первой половине ХХ века I в., будет направлен на создание интегративной концепции права на основе коммуникативного подхода.